Глава 16. До разумных пределов

"План" т. Тухачевского является результатом модного увлечения "левой" фразой, результатом увлечения бумажным, канцелярским максимализмом. Поэтому-то анализ заменен в нем "игрой в цифири", а марксистская перспектива роста Красной Армии — фантастикой. "Осуществить" такой "план" — значит наверняка загубить и хозяйство страны, и армию.

И. Сталин.Резолюция на плане Тухачевского

1

"Красная звезда" (25 июля 1997 г.) сообщает радостным заголовком: "ФЛОТ РОССИИ БУДЕТ СОКРАЩЕН ДО РАЗУМНЫХ ПРЕДЕЛОВ".

Я горжусь своей страной.

Совсем недавно мы воспевали наш флот как великий, могучий, несокрушимый, непобедимый. Было чем гордиться. Теперь его сократят до разумных пределов. Опять есть чем гордиться. Жаль, что раньше не сократили. Фраза о том, что он еще только будет сокращен до разумных пределов, есть признание того, что в данный момент эти пределы неразумные.

Проще говоря — дурацкие.

А ведь было бы здорово, если бы каждое решение наших вождей предварительно взвешивалось: мы еще в пределах разумного или за эти пределы немного выскочили?

Вот именно с этого ракурса и оценим предложения Тухачевского.

Несомненно, был он гением. Он предлагал усиление армии. Он хотел как лучше. И все у него правильно, верно, прогрессивно.

Только пределы неразумные.

Если выпустить 50-100 тысяч танков в год, то одновременно следует выпустить примерно такое же количество самолетов — без поддержки авиации танки превращаются в гробы. 50-100 тысяч самолетов? В один год? А где их строить? На каких заводах? Мебельные фабрики в авиационные заводы превратить? Так не было у нас тогда столько мебельных фабрик, как нет их и сейчас.

Допустим, построили столько самолетов. 100-120 самолетов — это авиационная дивизия. Формировать 416-1000 авиационных дивизий? Это сколько же летных и технических училищ надо открыть? Сколько аэродромов построить? Самолеты построим сейчас, а когда летчики появятся? Через три года? Нет, не через три. Сначала надо будет потратить несколько лет на подготовку инструкторов, а потом уж инструкторы подготовят летчиков. Самолеты — сейчас, а летчики придут минимум через пять-шесть лет. Что же делать с десятками тысяч самолетов, для которых нет летчиков? Пусть в поле стоят, дожидаются? Или, может быть, самолеты пока производить не будем? Наштампуем танков и оставим их без авиационной поддержки? Так это преступление. Это вредительство. За такие дела нужно расстреливать.

Но если и подготовить летный состав, так ведь не на одном летном составе стоит авиация. Самолетам нужны техники, механики, инженеры, охранники. Авиационным полкам, дивизиям, корпусам и армиям нужна разведка, нужна связь, нужны штабы, ремонтные заводы, метеорологическое и навигационное обеспечение, нужны госпитали, казармы, комендатуры, гауптвахты, парашютные хранилища и парашютные сушилки и много, много еще всякого.

Какую же армию хотел развернуть Тухачевский? Или он планировал иметь одни только танки без самолетов и артиллерии?

2

Тухачевский требовал: нужно производить танки!

Тут возникает множество вопросов. Не последний из них: КАКИЕ ТАНКИ?

Для массового производства нужна не только индустриальная база, но и образец машины, которую мы собираемся выпускать. Индустриальной базы в 1928 году не было, но не было и Подходящего образца для производства. В 1927 году на вооружение Красной Армии был принят танк МС-1. Мощность двигателя говорит обо всем — 35 л.с. Ну-ка вспомним для сравнения, сколько у "Запорожца"? Но "Запорожец" не несет на себе брони, и по полю вспаханному ему не каждый день ходить... Броня танка МС-1 — на заклепках. Максимальная скорость 16 км/ч. По Красной площади — до 19. Это наш первенец. Небольшая (по нашим понятиям) серия этих танков была нужна: конструкторы получили первый опыт создания танка, войска получили возможность использовать на учениях настоящие, живые танки, пусть еще предельно слабые и несовершенные. Для пограничных стычек этот танк — тоже подмога войскам. За неимением лучшего... Но наклепать их многими десятками тысяч? Кому они нужны? Может, купить зарубежный образец? Нечего покупать. В 1928 году во всем мире никто не мог предложить образец, достойный большой серии.

По этой теме комедию снимать: великий полководец Тухачевский настаивает, кричит, требует производить танки! Немедленно! Вот сейчас! Десять тысяч! Двадцать! Пятьдесят! Сто тысяч!

Но полководец не учел самую малость: производить было нечего.

3

Много пирогов надо печь прямо перед приходом гостей. Если мы напечем пироги за месяц до их прихода, то они слегка зачерствеют. Так и с оружием: если мы произведем его много, а войны не будет, то оно устареет. Применять устаревшее оружие на войне — это вроде как угощать гостей окаменевшими пирогами.

Хорошая хозяйка печет пирогов ровно столько, сколько нужно семье, и имеет все необходимое для того, чтобы их напечь много, когда потребуется. Именно так поступают умные правители с производством оружия. В мирное время его не надо много. Производство оружия требует колоссальных затрат. Потому умные люди ведут разработку оружия, выпускают его небольшими сериями и имеют производственные мощности и мобилизационные запасы всего необходимого для того, чтобы обеспечить массовый выпуск самых последних образцов в угрожаемый период.

Развитие боевой техники идет быстро. Все время появляются новые образцы, мы принимаем их на вооружение, а старые снимаем. Если оружия не много, то смена образцов неразорительна. Там, где правят умные люди, армия всегда уважаема, ибо небольшую армию можно содержать в порядке, в нее можно набирать людей высшей пробы, небольшую армию можно обеспечить хорошими квартирами, можно платить солдатам и офицерам достаточно много, чтобы офицер и солдат стояли на социальной лестнице выше по крайней мере бездомных бродяг. Такую армию можно вооружать самым современным оружием.

Там же, где правят не очень умные люди, армия мирного времени огромна. Страна надрывается, стараясь обуть, одеть, прокормить и вооружить такую армию. Эта армия требует в мирное время титанического количества оружия. А оно устаревает. Приходит время его менять, и это настоящая катастрофа для государства. Развитие техники идет быстро, чудовищные арсеналы приходится без конца обновлять, и это превращается в постоянную катастрофу. Результат: мы побеждаем сами себя. После великих побед, после десятилетий без войны мы вдруг осознаем, что оказались в побежденной стране. Мы вдруг осознаем свою отсталость во всех областях. И самое удивительное — отсталость в области вооружений. Казалось бы, ведь все на вооружение отдавали...

Вот почему во всех государствах, где правят умные люди, начальником Генерального штаба назначают самого умного из генералов. Работа начальника Генерального штаба трудна в военное время, но не менее трудна и в мирное. Трудность его работы вот в чем: он как бы идет по канату. С одной стороны, надо обеспечить безопасность государства. С другой — нельзя на это истратить ни одного лишнего рубля.

Не надо много ума для того, чтобы требовать новые и новые крейсера десятками, новые подводные лодки — сотнями, стратегические бомбардировщики — тысячами, самолеты-истребители и танки — десятками тысяч... Потребуем все это — народ затянет пояса, отдаст последние штаны, но построит подводные лодки, танки и бомбардировщики. Пройдет время, вооружение превратится в горы ржавого лома... А кто нам вернет наши последние штаны?

Зачем Тухачевскому в 1927 году потребовалось так много оружия? В сотни раз больше, чем имели все потенциальные агрессоры, вместе взятые. Нам тогда кто-то угрожал? На нас кто-то мог напасть в 1928 году? Кто именно? Румыния? Финляндия? Эстония в союзе с Латвией, подстрекаемые Литвой? Разоруженная Германия? Может быть, Япония? Но она на островах, и для борьбы с ней, для того чтобы не допустить переброски японских войск на континент и их снабжения, для того чтобы не допустить подвоза в Японию стратегического сырья, следовало строить мощный флот на Дальнем Востоке. Но Тухачевский был против флота. 100 тысяч танков для того, чтобы обороняться против Японии, у которой тогда вообще танков не было?

Итак, 100 тысяч танков ДЛЯ ЧЕГО?

Нарком обороны Ворошилов был не самым умным человеком. Но все же его интеллектуальный уровень был неизмеримо выше уровня Тухачевского, и в военных вопросах Ворошилов разбирался гораздо лучше Тухачевского. Такое невозможно представить, но все же постараемся, представим, что Ворошилов был так же глуп, как и Тухачевский, представим, что Ворошилов поддержал Тухачевского в его начинаниях. Сталин, допустим, в подробности не вник и дал зеленый свет "великому скачку" Тухачевского. В этом случае на страну обрушился бы голод куда более страшный, чем голод 1933 года. В этом случае мы бы убили голодом больше людей, чем их можно было потерять на войне, а выжившие превратились бы в тайных врагов этого режима и ждали бы прихода любого агрессора с нетерпением и надеждой. Своим перевооружением Тухачевский разорил бы страну хуже всякой войны.

4

Массовое производство вооружения надо начинать в момент, когда мы решили на кого-то напасть или получили сведения о том, что на нас кто-то хочет напасть. В 1928 году Советский Союз не был готов к большой "освободительной" войне. Потому 100 тысяч танков для "освобождения" Европы в тот момент не требовались.

Если Тухачевский думал, что на нас кто-то готовил нападение в 1929 году, в 1930-м, в 1931-м, значит, Тухачевский жестоко просчи7тался, значит, на высоких должностях его нельзя было держать.

Если Тухачевский понимал, что в 1929, 1930, 1931 годах никто на нас не нападет, но при этом предлагал выпускать в 1928 году невиданные в мировой истории массы оружия, значит, он предлагал пустить на ветер материальные, энергетические, трудовые и интеллектуальные ресурсы страны, ничего не получив взамен. Это злостное и сознательное вредительство. Тухачевский предлагал разорить страну ради оружия, которое в обозримом будущем не будет использовано. С каждым годом ценность этого оружия становилась бы все меньшей и меньшей, при этом затраты на хранение возрастали бы.

Маршал Советского Союза Бирюзов писал, что предложения Тухачевского были своевременны... Наклепать в 1928 году примитивных танков, сшить из парусины самолетов и поставить их на 13 лет под дождь, ветер, снег и мороз, с тем чтобы в 1941 году отразить нашествие?

Ясное дело, в 1927 году было трудно рассчитать, когда именно начнется большая война, но ясно было, что не в ближайшие два-три года. А раз так, то и момент для массового производства оружия не наступил. Массовый выпуск оружия самых последних образцов надо было начинать в 1939 году. Именно так Сталин и поступил. Все, что было выпущено раньше 1939 года, в войне против Германии имело меньшую ценность. И чем раньше оно поступило в войска, тем хуже.

С определением срока начала массового производства вооружения Тухачевский просчитался на две пятилетки. И кто-то будет доказывать, что его требования были своевременными?

Нет, уж лучше за пару лет до прихода гостей своевременно пирогов напечь... Да побольше. Чтобы всем вдоволь.

5

Во всей этой истории удивительных моментов множество. Вот один из них. Пятилетние планы, как известно, были планами развития РККА. Промышленность работала на войну. Сначала военное ведомство составляло заявки, сколько и какого оружия ему требуется, а потом экономисты, исходя из этого, определяли потребность в строительстве новых военных заводов, шахт, рудников и т.д. Оружие — конечный продукт. А что еще, кроме оружия, мы производили? Кровати и кастрюли, утюги и серпы — все это побочная продукция военных заводов. Итак, составление первого пятилетнего плана развития Вооруженных Сил началось в Штабе РККА в 1927 году под непосредственным руководством М.Н. Тухачевского (ВИЖ. 1968. N 8. С. 95). В основу плана легли следующие соображения: "Решающим средством будущего вооруженного столкновения являются: а) стрелковые войска с мощной артиллерией; б) стратегическая конница; в) авиация" (Там же).

О танках Тухачевский в начале 1927 года вообще не вспомнил и их промышленности не заказывал.

Все, что потребовал Тухачевский, было включено в государственный план. На основе заявок армии экономисты разработали пятилетку. Центральный Комитет одобрил. Съезд партии программу принял. На основе пятилетнего плана заложили новые электростанции, доменные и мартеновские печи, прокатные станы и прочее, и прочее, и прочее. План утвержден съездом партии, работа закипела. Не прошло и года, как вдруг Тухачевский объявляет, что план этот неправильный, что нужно строить 50 000-100 000 танков, причем немедленно.

Во-первых, как мы уже видели, это невозможно. Тем более невозможно в один год. А во-вторых, что это за скачки? Что за прыжки? Что это за шараханья? В начале года Тухачевский о танках даже не вспомнил и в план их не включил, и в том же году, когда план сверстали, утвердили и начали выполнять, стратег опомнился...

Сверстать пятилетний план развития экономики страны предельно трудно. Последующий опыт показал, что это вообще невозможно — у нас была постоянная нехватка всего. Кроме оружия, понятно. Год старались экономисты, кое-как увязали показатели первого пятилетнего плана, и вдруг Тухачевский выдвигает новые предложения. Коренной порок плановой системы в том, что любые попытки изменить выбранный курс ведут к разрушению самого плана. Если кому-то не дать запланированный планом миллион тонн стали, то эффект от этого отразится на всей экономике страны. Это примерно как из часов вынуть одно колесико. Но Тухачевский предлагает не просто львиную долю лучшей стали отдать на производство танков, речь идет о переключении всей тяжелой промышленности на новую, неизвестную ей продукцию. Но если не прокатывать рельсы, а вместо этого катать броневые листы, то это отразится на всей транспортной системе страны, а затем и на всей экономике. Если не варить трубы, то и нефти нашим танкам однажды не хватит, то и резиновых шин для автомобилей не будет. Если сократить или вовсе прекратить производство паровозов и вагонов... Одним словом, Тухачевский ломал план, который по его же заявкам и составлялся.

Непосредственной угрозы войны в тот момент не было, потому товарищ Сталин правильно решил: не танки сейчас нужны. Сталь Сталин пустил на рельсы. Легкие рельсы заменялись тяжелыми, одноколейные железные дороги превращались в двухколейные. Конструкцию железнодорожных мостов усиливали. А рядом строили новые мосты для второго пути. Старые, оставшиеся от Николая "Овечки" меняли на мощные локомотивы ФД и СО, парк двухосных двадцатитонных вагонов решительно дополнялся четырехосными шестидесятитонными вагонами. Все это — стальной фундамент будущей победы. А еще — Днепрогэс. Это алюминий для самолетов. Это будущие наши танковые дизели В-2, лучшие в мире.

Все усилия — на Уралмаш, на Комсомольск, на Магнитку, на Кузнецк. База нужна.

6

Представим себе, что план Тухачевского был принят. Представим, что в 1928 году мы выпустили эти орды маломощных, примитивных, предельно несовершенных танков. Через 13 лет, к 1941 году, все они проржавели бы насквозь, ибо хранить их было негде. И устарели бы безнадежно. Но из-за этих танков мы встретили бы войну с допотопной железнодорожной сетью, с музейными паровозами и вагонами. Все те экономические чудеса, которые Советский Союз продемонстрировал миру во время войны, были бы невозможны. Подумать только, сколько краски надо было бы тратить каждый год, чтобы закрашивать ржавчину на таких несметных полчищах танков. Представим себе, что встретили мы войну с этими допотопными ржавыми танками, но без Магнитки, Танкограда и Кузбасса.

Защитники Тухачевского говорят, что все в его предложениях правильно, только цифры надо было уточнить. Но если цифры уточнить, то от предложений Тухачевского вообще ничего не останется. Кроме безумных цифр, в них ничего не было.

Да и как уточнить? Про 100 000 танков не говорим. Это бред. 50 000 — тоже бред. Так сколько же тогда? 49 000? 48 000? Невелика разница, экономика рухнула бы и от 47 000. Так сколько же? Вдвое меньше? 25 000?

Примерно столько Советский Союз и имел к моменту германского вторжения. Разница с предложениями Тухачевского в том, что более двух десятков тысяч танков были построены не одним махом, а постепенно. Количество производимых танков росло, и повышалось их качество. Старые модели заменялись новыми, в процессе эксплуатации выявлялись недостатки и устранялись в следующих моделях. К началу войны в Советском Союзе была создана поистине уникальная конструкторская и производственная база, были отработаны лучшие в мире образцы танков, танковых двигателей, лучшие в мире гусеничные ленты, самое мощное в мире *танковое вооружение, было налажено единственное в мире производство плавающих танков, единственное в мире производство тяжелых танков, единственное в мире производство танковых дизелей. И все это не помешало столь же мощному становлению авиационной и артиллерийской промышленности, модернизации железных дорог, созданию мощной топливной, энергетической и металлургической базы и т.д., и т.д. — всего того, что позволило завершить войну в Берлине.

Оттого что танки выпускались постепенно, мы вступили в войну с танковым парком, три четверти которого имели возраст до пяти лет. Другими словами, наш танковый парк был новейшим как морально, так и физически. Марксистско-гитлеровские академики смеются над сталинскими танками: мол, все они устарели... Я не говорю про танки КВ-1, КВ-2, Т-28, Т-34, Т-35, Т-37, Т-38, Т-40 — ничего подобного ни у кого в мире в 1941 году просто не было. А количества только этих лучших в мире и уникальных по своей конструкции танков было больше, чем всех танков во всех странах мира вместе взятых.

Но возьмем "устаревший" БТ-7М. Он был принят на вооружение в 1939 году. В 1941 году танки этого типа имели возраст 2 года. 45-мм пушка этого танка пробивала броню любого иностранного танка того времени. До 1940 года никто в мире столь мощной танковой пушки не имел. Британия и США до таких показателей дошли только в 1942-1943 годах. БТ-7М имел двигатель мощностью 500 л.с., вдвое больше, чем самый мощный зарубежный танковый двигатель того времени. И это был дизель. Никто в мире таких двигателей не сумел создать и к концу войны. БТ-7М имел запас хода 700 км — это втрое больше, чем лучший зарубежный показатель того времени. Скорость — вдвое выше, чем у любого зарубежного танка того периода. Ну а броня? Броня противопульная. Но в то время только Советский Союз имел танки с противоснарядным бронированием, а все остальные страны мира имели танки только с противопульной броней. И вот этот танк и марксисты, и гитлеровцы отнесли к разряду устаревших, настолько устаревших, что до 1991 года наши историки эти танки вообще в статистику не включали. Эти танки как бы не существовали. Зачем старье учитывать?

И весь мир смеялся над глупым Сталиным, над его "устаревшими" танками, а заодно и над всеми нами: вот загубили гения, не сберегли, не послушались его советов... а ведь предлагал же он модернизацию, ведь он настаивал на перевооружении.

Вот и допустим, что гения уберегли и все его требования выполнили. Страна наша перед войной была в штанах, хотя и латаных. А если бы гения послушались, то встретили бы войну в набедренных повязках, но с сотней тысяч танков Тухачевского — клепаных МС-1. Неужто бензиновый двигатель мощностью 35 л.с. был бы лучше дизеля в 500 "лошадей"? Неужто скорость 16 км/ч была бы лучше, чем 86? Неужто запас хода в 100 км лучше, чем 700? Неужто 37-мм короткоствольная пушка со скорострельностью два выстрела в минуту была бы лучше длинноствольной 45-мм пушки со скорострельностью 15 выстрелов в минуту? Неужто танк в возрасте 13 лет был бы лучше того, который в прошлом году с завода вышел? Мой читатель, держите свою дорогую, свою любимую легковую машину 13 зим на улице без гаража — что от нее останется? А ведь наши солдаты-невольники, которые заняты только тем, что считают часы и минуты до дембеля, не стали бы Тухачевские танки беречь так, как вы бережете свой "Запорожец". Так что бы от тех танков осталось к 1941 году?

Если бы послушались Тухачевского, то наштамповали бы в 1928 году десятки тысяч бомбардировщиков со скоростью 176 км/ч и истребителей со скоростью 209 км/ч... Двигателей авиационных у нас тогда не было. Как и танковых. Надо было бы десятки тысяч авиационных и танковых двигателей покупать в Британии и во Франции, платить за это нашим полновесным золотым червонцем. Такой щедростью мы бы обеспечили работой пролетариат Британии, Франции и Америки, буржуев — капиталами, зарубежных конструкторов — средствами на ускорение технического прогресса, а всей экономике Запада обеспечили бы процветание. Сами бы остались в набедренных повязках.

Допустим, накупили бы мы тех двигателей, настроили бы тех полотняных самолетов на бамбуковых каркасах... И что бы мы с ними делали в 1941 году?

И вот весь мир смеется над "устаревшими" сталинскими самолетами. И над всеми нами. И марксисты-гитлеровцы наш дальний бомбардировщик ДБ-ЗФ выпуска 1940 года в число новейших не записали, потому что он автоматически попал в разряд устаревших. А у немцев такого самолета не было и до конца войны не появилось. И вступили мы с такими самолетами в войну потому, что Сталин имел достаточно ума, чтобы Тухачевского не послушать; если бы Сталин Тухачевского послушал. то самолетный парк СССР к 1941 году имел бы средний возраст не три с половиной года, а в три-четыре раза больше, и была бы эта техника конца 20-х годов. Точнее, выпуска 1928 года, а разработки 1927 года и раньше...

7

Как началась человеческая цивилизация? Очень просто. Большой зверь — уже не обезьяна, но пока еще не человек — собрал зернышки в горсть. Дальше было два пути. Первый — простой и привлекательный. Сунуть их в рот, прожевать и проглотить. Второй путь был менее привлекательным: расковырять землю дубиной, высыпать туда зерна и ждать год. Большой зверь вздохнул глубоко и высыпал зерна в землю. Вот именно в тот момент он и стал человеком. Он пожертвовал сегодняшним днем ради завтрашнего, он впервые задумался о завтрашнем дне. Кстати, на той же простой вещи цивилизация и рухнет. Мы опустошаем наши недра и губим природу, нам привольно живется и дышится, О том, что будет завтра, мы думать разучились. Как обезьяны.

Тухачевский был из породы обезьян: давай танки сейчас!

А Сталин думал о завтрашнем дне.

Но Тухачевский упорствовал.

Сталин в 1928 году лично объяснил Тухачевскому, что нужны сейчас не клепаные танки, которые все равно хранить негде, которые до начала войны все равно устареют, а нужно в данный момент базу создавать для будущего производства танков.

Но Тухачевский был из тех, кто о завтрашнем дне не беспокоился: давай 100 тысяч, и черт с ней, с экономикой.

Сталин терпеливо разъяснял Тухачевскому, что начальник Штаба РККА тоже иногда должен думать. Но Тухачевский настаивал. Сталин снял его с должности начальника Штаба РККА и отправил командовать Ленинградским военным округом. А Тухачевский вместо выполнения служебных обязанностей терзался все новыми фантазиями.

8

В январе 1930 года еще один прожект Тухачевского: Красная Армия мирного времени — 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, 50 артиллерийских дивизий плюс артиллерия большой мощности и минометы, 225 пулеметных батальонов, 40 тысяч самолетов и 50 тысяч танков в строю (Красная звезда. 20 августа 1994 г.).

Оценим.

40 тысяч самолетов в строю, то есть не считая учебных самолетов в каждом боевом полку, не считая учебных полков и летных школ. По современным понятиям, 30-40 самолетов — это полк. 40 тысяч самолетов — тысяча полков. С гаком. Каждому полку — один основной и пара запасных аэродромов. 3000 аэродромов. Попробуйте их охранять. Попробуйте организовать их оборону. Попробуйте прикрыть их зенитной артиллерией. Или Тухачевский хотел их оставить без зенитного прикрытия? Это вредительство. А сколько потребуется летчиков? Сколько военных училищ? Как тысячи аэродромов расчищать от снега? Сколько автомобилей потребуется для обслуживания этой воздушной армады? Или боеприпасы, топливо, экипажи к самолетам на телегах подвозить? Сколько телег тогда потребуется? А сколько парашютов, меховых курток, радиостанций?

50 артиллерийских дивизий? Все страны мира вступили во Вторую мировую войну без артиллерийских дивизий. В ходе войны в Германии была сформирована только одна такая дивизия — 18-я артиллерийская. Номер взят не с потолка. 18-я танковая дивизия была разгромлена на Восточном фронте, остался только штаб. Танков германская промышленность давала мало, Германия вообще к войне была не готова, потому решили дивизию восстанавливать не как танковую, а как артиллерийскую. Понятно, промышленность Германии не могла выпускать во время войны столько пушек и снарядов, чтобы обеспечить целую артиллерийскую дивизию. Потому использовались захваченные в первые дни войны наши лучшие в мире 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20. 18-я артиллерийская дивизия существовала с 25 сентября 1943 года до апреля 1944 года (Мюллер-Гиллебрандт Б. Сухопутные войска Германии. Т. 3. С. 393). "Недостаток материальной части артиллерии не позволил в дальнейшем восстановить или вновь формировать новые артиллерийские дивизии" (Там же. С. 300). В Германии такая дивизия долго существовать не могла. Она пожирала слишком много боеприпасов. Германской промышленности в ходе войны было не по силам снабжать одну такую дивизию снарядами.

А Тухачевский в мирное время предлагал 50 артиллерийских дивизий развернуть. Не считая артиллерии большой и особой мощности. Не считая артиллерийских батарей в каждом стрелковом полку, артиллерийских полков в составе каждой стрелковой дивизии и в каждом корпусе, не считая артиллерии укрепленных районов и береговой артиллерии флота, не считая зенитной артиллерии. И мы про немцев говорили, что у них пушки вместо масла. А Тухачевский вместо чего предлагал?

Общее количество стрелковых, кавалерийских и артиллерийских дивизий по новому предложению Тухачевского — 310.

Это в 25 раз больше, чем в те времена имела Германия. Не точно в 25 раз, а с хвостиком.

И 50 000 танков в строю. Это опять же — без учебных танков в каждом батальоне и полку, без учебных полков и дивизий, без танковых училищ и академий.

И тут у Тухачевского опять нестыковка. Он предлагает иметь 50 тысяч танков, следовательно, нужны танковые дивизии. А Тухачевский про танковые дивизии забыл. План предусматривает иметь только 260 стрелковых и кавалерийских и 50 артиллерийских дивизий. Куда же девать танки? Единственное решение — распределять их по стрелковым и кавалерийским дивизиям. Получается по 192 танка на дивизию. Но если стрелковой дивизии дать 192 танка, то она перестанет быть стрелковой. А если столько танков дать кавалерийской дивизии, то она перестанет быть кавалерийской...

Это не все. Для обеспечения действий танков надо, как мы уже знаем, иметь много автомашин — минимум в пять раз больше, чем танков. Потому каждой из этих дивизий надо было дать по тысяче автомашин. Если в дивизиях иметь столько танков и автомашин, значит, все они превратятся в танковые или механизированные. Но без чистой пехоты в то время обойтись было нельзя. Следовательно, пришлось бы дополнительно формировать еще и обыкновенные стрелковые дивизии, о которых Тухачевский не подумал, но без которых было невозможно воевать.

* * *

Защитников Тухачевского нам не переспорить.

А мы и не будем. Будем считать, что был он гением. Предлагал реформы, предлагал модернизацию. Всего только ему и требовалось, что цифры уточнить.

До разумных пределов.

Дальше